Каст:
Elisabeth – Annemieke Van Dam
Der Tod – Mark Seibert
Luigi Lucheni – Kurosch Abbasi
Franz Josef – Franziskus Hartenstein
Erzherzogin Sophie – Daniele Ziegler
Erzherzog Rudolf – Anton Zetterholm
Rudolf als Kind – Radovan Jovic
Herzog Max – Christian Peter Hauser
Herzogin Ludovika / Frau Wolf – Carin Filipcic
читать дальше
С «Элизабет» у меня отношения давнишние, сложные и уже практически родные. Она была вторым немецкоязычным мюзиклом, который я посмотрела, с тех пор прошло уже лет 7, а песни оттуда до сих пор прочно живут у меня в плеере и регулярно переслушиваются. Я смотрела много версий на разных языках, серьезно заинтересовалась историей самой Элизабет и всего этого периода в Австро-Венгрии, сильно прокачала немецкий язык на переводе песен и вообще много всего полезного из этого мюзикла «вынесла». Был ли он моим любимым? Нет, вряд ли. К работам Кунце-Левая у меня двоякое отношение: мне они нравятся умом, а вот сердцем – не очень. Не цепляют они меня эмоционально настолько, чтобы из категории понравившихся перейти в узкую группу любимых. Но если начать анализировать, то в целом мне все нравится: образы, построение истории, музыка, тексты – тексты у тов. Кунце мне вообще в принципе нравятся, что уж тут. Ну и Драма, конечно же. Я люблю Драму, а ее в «Элизабет хватает».
Так получилось, что в живую я эту постановку ни разу не видела – она бродила призраком коммунизма по Европе в виду тур-версий, но нестись сломя голову через полстраны я не хотела. К тому же, двд-версия 2005 года засмотрена до дыр и остается самой любимой, другие такого впечатления не произвели, да и Пию с Уве я как-то не слишком люблю, например. Венгерская версия тоже пробежала мимо меня и хвостиком махнула: отыграли в Сегеде и обещали выпустить двд, ну и где тот воз?..
Так что новость о том, что Вена собирается делать ревайвл, меня заинтересовала. Не так, чтобы очень, но съездить подумывала, и объявления каста, как и все, ждала с нетерпением. Каст объявили, ехать захотелось чуть меньше – в общем , специально бы я в Вену не поехала. Но раз я спланировала свою поездку так, чтобы оказаться в Будапеште, в котором, как нарочно, кроме оперетты про березки ничего не шло, то решила по дороге домой на денек заехать в Вену и посмотреть мюзикл. Про Вену я потом еще отдельно расскажу и покажу, хотя там ничего особенно не изменилось
Итак, мюзикл. Родной Раймунд-театр. Профиль Элизабет на сцене, партер полон, ложи блещут. На сцену выходит человек в костюме старшего помощника младшего монтажника и объявляет, что из-за
Итак, что же я имею сказать. Вкратце: постановка вполне понравилась, но одного раза хватило. Гештальт закрыла, «Элизабет» посмотрела, больше пока не хочу.
Очень рада, что ревайвили именно версию 2005 года: она моя самая любимая и уже ставшая родной, знакомые костюмы, знакомая сценография… Все, как я люблю. В оформлении были сделаны некоторые изменения: например, задники на многих сценах были другие, а именно проекции-фотографии определенных мест, например дворца в Бад Ишле, Аугустинер-кирхе, закатное море в Boote in der Nacht, какой-то темный пейзаж в Ich gehör nur mir, ну и прочее такое по мелочи. Что позабавило - в сцене Villa auf Korfu пейзаж был хоть греческий, но совершенно не корфианский. Уж я-то знаю, я там была три дня назад
Костюмы остались в принципе похожими, хотя платья Элизабет поменяли цвет – например, я не помню бордового платья в Nichts, nichts, костюм в Bad Ischl тоже был другой (легко превратившийся в свадебный), дер Тод не светил декольте в Mayerling-Walzer и вообще не был одет в легкомысленный кринолин. Сцена Nichts ist schwer порадовала катанием на колесе обозрения
Минус: с задних рядов партера не видно того, что происходит наверху на откидном мостике (где Лукени с лайтсабером гуляет) – мешает нависающий балкон. Поэтому некоторые сцены теряли в своей эффективности. Так, например, в Milch можно было увидеть только ноги Лукени и услышать его голос. И это не в одном месте, а на нескольких рядах такой неполный обзор – не очень понимаю, как могли допустить такой фейл.
Песни все те же, добавили только Kein Kommen ohne Geh'n из венгерской версии с каким-то пустым текстом, зачем это сделали – не ясно. Если бы ее еще Сильвестр бы пел, я бы поняла, но…
Так что постановка, считайте, родная и знакомая, все уже много раз видели. Сюжет объяснять тоже смысла нет, я думаю? Тогда перейдем к персонажам. С ними вышло немного странно. Второстепенные персонажи и массовка шикарны все. Главные герои же… С Элизабет я смирилась: сначала не хотела она мне нравится, но потом нашла, за что зацепиться. Дер Тода для меня в этой постановки не было. Ну, тем и лучше – вся история смотрелась по-другому, безо всяких потусторонних сил и великой любови, но с фантазиями сходящей с ума женщины. Теперь по порядку…
Элизабет. Ее играла 30-летняя Аннемике ванн Дам, и образ у нее получился отличный от тех, к которым я привыкла, которые мне нравятся и любимы. А люблю я сильных, надрывных, взрослых и драматичных женщин вроде Майи Хакворт или Йонзы Коты. Здесь же… Ну, она была хорошей молодой Элизабет, в стиле прелесть-какая-дурочка. Но никто же не говорит, что она покорила императора Австрии интеллектом и богатым внутренним миром – он должен был со временем нароститься. Зато она в начале, когда играет 15-летнюю девчушку, не выглядит на пятьдесят, и то спасибо. Весь первый акт я на нее поглядывала весьма удивленно, потому что образу Элизабет, сложившемуся у меня в голове, происходящее на сцене не соответствовало. Этой Элизабет не хватает внутреннего стержня, силы, уверенности в себе – ее как вывезли из глухой баварской деревни, так она и смотрит на все вокруг себя круглыми от удивления глазами, пугаясь всех и вся и не зная, что делать. Более взрослые актрисы в этой роли уже в начале начинают артачиться и показывать нрав Софи и строить мужа, эта же Элизабет делала все это в качестве этакого детского протеста, сама в свои силы не веря. И когда она говорит Францу Йозефу, что поедет в Венгрию, только если ей вернут дочь, и когда пишет свой «ультиматум» - все это от безысходности, она пытается его по-детски провоцировать, не уверенная в своих силах, и очень удивляется, если что-то у нее получается.
В начале мне это не нравилось, не нравится мне такая трактовка и в целом, но в какой-то момент я смогла переключиться и начать принимать Элизабет именно такой. Другой. Непривычной. Ну и хорошо, посмотрим, что будет дальше.
А дальше получился довольно интересный образ взрослеющей и стареющей девочки, которая так и не повзрослела. Ей даже не делали особенно старящий грим, и там, где она должна выглядеть на 60, она выглядит не старой, а скорее больной. Усталой. Раздавленной. Сломанной взрослой девочкой. Повзрослеть она не смогла, внутренней силы в ней не образовалось, но в какой-то момент появилось упрямство и способность самостоятельно думать и решать. Многого решать она не могла, поэтому решила закрыться в себе, посвятить себя служению своей красоте и как можно меньше контактировать с внешним миром.
И еще эта Элизабет показалась мне единственной, кто действительно сошел с ума. Другие боролись и сражались, посылая дер Тода и желая жить, у этой же дер Тод был плодом ее воображения, с которым она иногда беседовала, но довольно вяло. Но ее боль и отчаяние в конце… Это было пронзительно. И в Villa auf Korfu, и в Wenn ich dein Spiegel wär она была очень печальной, одинокой, маленькой и так глубоко погруженной в себя, что это уже было не нормально. Выйти из своего внутреннего мира наружу она смогла только над могилой Рудольфа – совершенно раздавленная и отчаянная, но ее отчаяния никто не услышал. Потом она вновь закрылась в свою раковину, надела вуаль, и больше мы ее и не видели. В последний раз она сидела на палубе тонущего корабля, безучастно глядя вокруг себя, а потом сама вышла навстречу Смерти. Die Welt ist ein Schiff, und das Schiff geht runter…
В общем, в итоге я смирилась с ее игрой, потому что та имела место быть, и даже была не плоха. Внешне Аннемике тоже очень симпатичная, и в общем-то понятно, что там все с ума по Элизабет сходили. С голосом же немного беда. То есть он в принципе есть, но для этой роли не подходит. Когда она уходила а верхние ноты в Ich gehör nur mir… Ну, лучше бы она этого не делала, правда. Так-то вся песня вроде бы нормально прошла, а в конце уши хотелось зажать. И так еще в паре моментов…
Дер Тод. Ну как сказать… Он был. Он степенно ходил по сцене и иногда изображал Терминатора. Он пел – довольно монотонно и скучно. Он даже делал какие-то необходимые действия типа «а теперь надо бы поистерить», «а теперь надо бы поцеловать Элизабет», но истерика в der letzte Tanz вывшла скучной и без огонька, а Элизабет он поцеловал строго по трудовой инструкции: пару секунд и скинул на руки прислужникам. То ли у Зайберта день не задался, то ли это Смерть была такая в стиле «это я не к вам, это я к слону». Эмоциональные реакции зубной щетки тоже немного удивляли, особенно после Камараша в этой же роли и в этих же костюмах.
Если честно, мне даже особенно нечего сказать, потому что он практически ничем не запомнился, кроме как грациозным хождением по сцене. Можно предположить, что это такой отголосок внутренних фантазий Элизабет, с которыми она разговаривала, а те ей отвечали. Химии у них не было вообще, да и вообще это история не о любви совершенно. Какая любовь, где, у кого? Там с Лукени, простите, искр больше было, или с Софи. Элизабет звала Смерть, но не из-за любви, а оттого, что жизнь надоела, свекровь опять в пять утра разбудила, муж распоясался и всякую заразу в дом тащит… Да мало ли причин!
Франц Йозеф. Потому что при таком симпатичном муже вообще непонятно, зачем нужен был какой-то неизвестный дер Тод. Внешне очень уж мне он понравился Где они таких красивых императоров делают! Если бы настоящий был бы таким же!.. Гримеры, видимо, решили как я, и даже со старческим гримом особенно не стали усердствовать: ну, седины чуть-чуть, ну, пара морщинок – мужчинам они только к лицу!
По игре особенно сказать нечего – играл вполне в рамках того, что надо было играть, благо роль не предполагает особенно сложного драматического исполнения. В общем, не лучше и не хуже других Францев Йозефов, разве что посимпатичнее чуток.
В молодости, правда, вместе с Элизабет изображал «прелесть-какую-дурочку». Особенно в сцене Jedem gibt er das Seine. Император Австрии, говорите? Ой, да не смешите! Ему все эти политические дела не то, что скучны, они просто не понятны. Мне вспомнился маленький король Томмен из «Игры престолов», которому в работе королем больше всего нравилось ставить печати. К счастью, потом мозг как-то отрос, он стал посерьезнее и почерствее - жизнь заставила!, но в начале был эдаким легкомысленным вьюношей.
Софи. Она мне тут понравилась безоговорочно. Вообще как-то так исторически сложилось, что Софи в этой истории я люблю уже давно и прочно, хотя роль, вроде бы, не располагает. Ну вот именно вопреки и люблю В этой версии Софи – это такая маленькая худая
… Но при всей ее железной броне больше всего Софи мне понравилась в двух сценах: когда не пускала Рудольфа к матери и отправляла его с графом Гондеркуром и было видно, как тяжело ей дается это решение. И, как и всегда, в Bellaria. Вообще очень люблю эту песню, она всегда такая пронзительная, и очень обидно становится за Софи: сын ее оставляет, а она уже совсем старая, но так и не может понять, что же она сделала не так, что он больше ее не слушает…
Рудольф. Обычно этот персонаж проходит мимо меня: его мало, он страдает и потом умирает. Функциональная нагрузка – показать Элизабет, что она была не права, и не надо было забивать на сына. В этой версии его больше не стало, но я успела как следует рассмотреть его в Die Schatten. Опять же, очень удобно, что дер Тод особо не выдался – больше внимания досталось кронпринцу. А кронпринц был… интересный. Я бы даже сказала – хороший. В десяти минутах отведенного ему экранного времени показал все, что надо.
В Тенях, например, совершенно естественно к нему зашел дер Тод – мальчик вероятно мучился таким похмельем от всевозможных алкогольных и не только средств, что Смерть был самым желанным гостем. Разгульный образ жизни прекраснейшим образом отразился на лице. Ну, в принципе, речь же о Рудольфе, а не о принце на белом коне, так что очень в тему. Вообще помимо разгульного образа там много всего отразилось: получился эдакий декаденствующий юноша, который много чего хочет, но мало что может, и этим положением крайне недовольный. Слабый, но желающий быть сильным. Мечтатель, не способный свои мечты реализовать. Протестующий, мечущийся, неуверенный в себе… В общем, интересный такой Рудольф, глаза которого загорелись безумным огнем, когда дер Тод (или голоса в голове) нашептывал ему всякие подрывающие строй идеи о революции и прочем greif nach der Macht!..
И вот уже сразу после этого он стоит перед отцом – строгий, собранный, с военный выправкой и застегнутым камзолом. Франц Йозеф говорит, что узнал о заговоре, и Рудольф бледнеет и едва ли не падает. Он боится отца, как огня, и ему даже нечего ответить…
Майерлинг. Выстрел. Мария Вечера? Нет, не слышал – ни одной бабы в сцене Майерлинга не было, дер Тод тоже решил, что Терминатору платье носить ни к чему и вышел в рабочем черном костюме. Целовал он Рудольфа брутально, я бы даже сказала – агрессивно. Бедный мальчик, за что ему такая смерть!
Лукени. Прелесть какая прелесть! Он очень, очень похож на Серкана Кайю в этом роли, и это одновременно большой плюс и… минус. Я обожаю Кайю, мне очень понравился Аббаси, но… хотелось бы чего-то нового. С другой стороны, сыграй он что-нибудь новое, может быть мне так бы и не понравилось? А здесь смотреть – одно удовольствие! Прикольный, яркий, хорошо играет
Людовика/Фрау Вольф. Любимая Карин Филипчич очень порадовала! Я уже и забыла было, что она здесь играет, а вот оказывается... Роль маленькая, разыграться особенно негде, но она была шикарна. Как Людовика - эдакая гордая мамаша большого семейства, хвастливая и радостная, что ее Хелену собираются брать в жену и делать императрицей Австрии... И фрау Вольф, хозяйка борделя, даже более аристократичная, чем Людовика. Ах, как изящно она со всем управляется! И даже умудряется быть не вульгарной. Роскошной, шикарной, но не вульгарной бордель-маман.
Я не сомневаюсь, что впечатления от этой версии будут противоположные, отрицательные отзывы меня тоже не удивят. Мне она скорее понравилась, чем нет, хоть и не проникла особо далеко в душу, и не разбудила глубоких эмоций. Почти половину сцен я смотрела не на персонажей, а на актеров, и не могла проникнуть в мир мюзикла, как бывает тогда, когда они захватывают целиком. Я бывала в средневековой Вероне или Трансильвании 19-го века, но сейчас в Вену времен Элизабет переместилась лишь условно, точно на некоторых песнях, и то не до конца. Не все мюзиклы производят такое глубокое впечатление, но хуже от этого не становятся. Поэтому я рада, что сходила и наконец-то увидела "Элизабет" вживую. Это знаковый, эпохальный мюзикл, один из лучших немецких, и... его надо было увидеть.